Концепция
Наша галерея стоит на позициях гуманистического искусства, в центре внимания которого находится современный человек и проблемы его существования на рубеже XX-XXI веков. Наиболее адекватно концепцию галереи отражает термин философско-экзистенциальное направление в современном искусстве. Философскую сторону здесь представляют вопросы о месте и роли человека в окружающем мире, поиски смыла жизни, конфликт между природой и техногенной цивилизацией. Экзистенциальную сторону концепции составляют неизбежные для каждого мыслящего человека вопросы смерти, страха бытия (экзистенциального страха), взаимоотношения полов и продолжения рода.
Переживая эти темы на собственном опыте, художник в своем творчестве преобразует их в художественный эквивалент эмоций и чувств, порожденных столкновением с реальностью, и благодаря таланту обобщения поднимает личные переживания на универсальный человеческий уровень. Состояния души, внутренняя жизнь современного человека, его стремление сохранить целостность личности под давлением внешней среды реализуют психологическое содержание концепции. Художественное осмысление функций искусства, проблем творчества и роли творца на рубеже тысячелетий – еще одна тематика, органично дополняющая тематический курс деятельности галереи.
В принципе такое искусство можно назвать вневременным, потому что все эти вопросы актуальны в любую эпоху. Однако взятые в культурно-историческом контексте нашего времени «вечные» темы становятся актуальными «здесь и сейчас». Проблемы идентификации и адаптации современного человека в постиндустриальном и высокотехнологичном обществе, рассмотренные как в рамках социума, так и с точки зрения отдельного индивида – вот спектр художественных интересов нашей галереи. Мы осознаем, что интерпретаций этих проблем столько же, сколько художников. Если исходить из императива свободы искусства и верить в ответственность художника за свою эстетику, то все они имеют право на существование.
Но в многостороннем художественном процессе Москвы наша галерея нацелена на продвижение искусства в формате трех «НЕ».
- НЕ идеологизированное искусство, лишенное политической, националистической и религиозной окраски. В последнее время в актуальном искусстве России появился опасный симптом - признание политически ангажированного искусства имперской, фашизоидной или националистической ориентации. Для нас не приемлема любая пропаганда и агитация посредством искусства, как и сомнительная игра с религиозными ценностями и взглядами.
- НЕ эпатажно-радикальное искусство, представляющее мейнстрим актуального искусства (contemporary art) в России. Характерные для этого направления мотивы жесткой эротики и насилия, брутальная эстетика и экстравагантные жесты чужды нашему мировосприятию. Как и потребительское поп-искусство с его гламурно-глянцевыми образами, реализующееся посредством провокативного стеба. Ироническое осмысление действительности принимается при условии, что оно не несет явно враждебную для человека окраску.
- НЕ «салонное» искусство. Мы не вкладываем в этот термин никакого негативного смысла. «Салон», отвечающий вкусу большинства публики – это хорошо понятное, красивое, романтизирующее или мистифицирующее искусство, пользующееся широким коммерческим успехом. Он существовал всегда, предлагая позитивную и «вкусную» для глаза эстетику - жизнеутверждающую и доставляющую наслаждение. Но мы предпочитаем искусство «не для всех». Как сказал Хосе Ортега-и-Гассет, это «искусство для избранных, искусство утонченной нервной организации, искусство аристократического инстинкта», причем под привилегированностью он понимал эстетическое, а не родовое или финансовое превосходство.
Такое искусство будет освещаться в некоммерческих проектах на основе живописи, графики, скульптуры, арт-объектов и инсталляций современных художников. Что касается стилистики, то она может быть любой, тем более что художественный язык постмодернизма подразумевает заимствования из разных стилей, их эклектичное смешение, поэтому говорить о предпочтениях стиля бессмысленно. Важно, чтобы индивидуальный метод художника обладал убедительной и сжатой формулой выражения, в которой нет ничего лишнего. Переизбыток выразительных средств затушевывает смыслы. Мы склонны к формальному языку, способному одновременно быть лаконичным и коммуникировать со зрителем.
